«Одних расстреливают, с другими делятся хлебом!»: чем красноармейцы шокировали пленных немцев

После осеннего визита в СССР канцлера Федеративной Республики Германия Конрада Аденауэра, 16 января 1956 года под звуки духового оркестра домой на запад отправился последний эшелон с немецкими военнопленными.

За время, проведённое в неволе, они открыли для себя другую, не навязанную фашисткой пропагандой советскую страну, а вернувшись на родину, оказались в иной действительности, к которой нужно было привыкнуть, чтобы стать рядовым членом общества.

Эволюция представлений

Одним из основных результатов пребывания немецких военнопленных в лагерях СССР в 1941-1956 годах стало изменение их представлений о советском человеке и государстве, нелицеприятный образ которых создавался в кабинетах Третьего Рейха.

Столкнувшись лицом к лицу с простым народом, они осознали, что в своё время, попались на крючок фашисткой пропаганды, убедившей их в мнимом расовом превосходстве над другими нациями. Упавшая с их глаз пелена идеологии, позволила им увидеть реальный облик русского человека, с его положительными и отрицательными сторонами.

Яркое доказательство двойственности его характера, удивительным образом, сочетающим в себе сочувствие и беспощадность, можно найти в воспоминаниях военнопленной М. Гертнер, писавшей: «Кто их может понять, этих русских? Одних они расстреливают и могут даже над этим презрительно смеяться, другим они дают вволю супу и делятся с ними даже своей собственной дневной порцией хлеба».

Подобным вопросом задавался и немецкий капеллан Франц, после нескольких лет плена, пришедший к выводу, что загадка русской души заключается в её неподдающейся рациональному анализу полярности, заставляющей просто уважать этот народ.

Слабости человеческие

Оказавшись в лагере для военнопленных, немцы постепенно разделились на два категории, представители которых искренне не понимали поведения друг друга. Одни продолжали придерживаться своих националистических взглядов, другие, пытаясь выжить, шли на разнообразные хитрости.

Закоренелые фашисты были шокированы, тем, как часть их бывших сослуживцев, с легкостью меняла свою национальную принадлежность, отказываясь от немецких корней в пользу австрийских или венгерских. Но особенно выгодно было назваться румыном, поскольку этой этнической группе в лагерях СССР удалось закрепиться на кухне. В условиях нехватки продовольствия, это хлебное место могло помочь человеку поддержать жизненные силы и не прибегать к каннибализму, несколько случаев, которого были зафиксированы в лагерях Мордовии.

Желание жить превращало бывших немецких солдат из сверхлюдей, смотревших на остальные народы с высоты своего арийского происхождения, в обычных людей со свойственными им слабостями. По словам Генриха Эйхенберга, военнопленные движимые чувством голода часто превращались в зверей, готовых продать за порцию еды и душу, и тело.

Возвращение

Немецкие военнопленные возвращались домой постепенно, но каждый раз их встречали как героев, вырвавшихся из застенков сталинских лагерей, а не преступников, понёсших наказание за содеянное в Восточной Европе.

Первые поезда с бывшими пленными пересекли границу Германии в 1945 году, и до 1947 года из СССР были высланы все нетрудоспособные «кадры», которые не только не приносили пользу в деле восстановления страны, но еще и отнимали средства на своё содержание. Так калеки, старики, неизлечимо больные и тяжелораненые немцы из разрушенного советского союза попали в сломленную послевоенную Германию, где жизнь была слаще только тем, что протекала в родных стенах. Травмированные как физически, так и душевно они долго приходили в себя, пытаясь осмыслить случившееся.

Вторая волна пленных возвращалась в 1948–1950 годах, и её основу составили дистрофики, которые подправив физическое здоровье и подлатав психологические травмы, с энтузиазмом взялись за возрождение экономики страны, обеспечившей их работой, и помогшей быстро вписаться в новую социальную структуру.

В том числе благодаря стараниям этих ребят Германия сумела достичь скорого экономического роста, позволившего встретить заключительную партию военнопленных внушительной денежной компенсацией.

Такая материальная поддержка, очень помогла прибывшим в 1955-1956 годах немцам, которые некоторое время испытывали шок от того как стремительно Германия преодолела послевоенные трудности, явив перед ними новые технологии во многих областях жизнедеятельности. Так что этой категории военнопленных пришлось привыкать не только к нормальным условиям бытия, но и быстрому ритму жизни.

ГДР или ФРГ

Однако ресоциализация бывших военнопленных в Восточной и Западной Германии протекала по-разному. Прибыв во Франкфурт-на-Одере, где располагался сборный лагерь МВД No69, они в зависимости от места прежней прописки могли попасть либо в ГДР (зона советской оккупации), либо ФРГ (зона оккупации союзников).

Те, кто жил раньше на территории, попавшей под юрисдикцию СССР, обязаны были пройти лагерный карантин, получить свидетельство об освобождении из плена и в обязательном порядке регистрироваться в полицейском участке, чтобы органы внутренних дел ГДР могли отслеживать их передвижение.

Кроме того, репатриантам из плена необходимо было получить медицинскую карту, подать заявление на трудоустройство в службу занятости, чтобы до момента обеспечения работой получать продовольственные карточки.

К слову, в ГДР бывшие пленные весьма быстро находили способ заработать на жизнь, поскольку эта часть некогда единой страны в большей степени пострадала от военных операций, и ей требовалось срочное восстановление.

Несколько сложнее обстояли дела с трудоустройством у тех, кто после освобождения вернулся в ФРГ, которую война практически обошла стороной.

Многие репатрианты, пополнив ряды безработных, долгое время едва сводили концы с концами, пока в 1950 году не был принят «Закон о мероприятиях по оказанию помощи лицам, вернувшимся на родину».

Однако наряду с временными неудобствами, они, как только переступили черту лагерного карантина, получили на руки 80 дойчмарок и полную свободу, без необходимости осведомлять власти о своих дальнейших действиях.

Цензура на мемуары

Попав в зону влияния противоборствующих идеологических систем, бывшие пленные в ГДР и ФРГ, даже если они сидели вместе в одном лагере, в своих мемуарах по-разному описывали свои впечатления. А объяснялся сей факт наличием цензуры, которая в прозападной области Германии следила, чтобы в публикациях присутствовало отчётливое антикоммунистическое настроение, а в просоветской части приветствовала воспоминания о том, как немецкие солдаты под воздействием коммунистической идеологии поняли пагубность фашизма.

Первые, лишённые пропагандисткой подоплёки мемуары бывших военнопленных, появились после объединения Германии в 1989 году.